Украинский милиционер награжден российским орденом.

Сегодня на несколько часов Днепропетровск посетил Генеральный консул Российской Федерации Анатолий Корсун. Его визит – не дипломатический. Сюда он прибыл для того, чтобы вручить прапорщику милиции Дмитрию Никитченко государственные награды России. Приказ о награждении старшины роты, в 1995 воевавшего за взятие чеченского поселка Шатой, был подписан еще 6 лет назад Борисом Ельциным. И только сейчас, по словам консула, награды нашли своего героя. С этого дня прошедший через чеченскую войну украинский милиционер будет носить на груди орден Мужества и медаль Суворова.

Сегодня на несколько часов Днепропетровск посетил Генеральный консул Российской Федерации Анатолий Корсун. Его визит – не дипломатический. Сюда он прибыл для того, чтобы вручить прапорщику милиции Дмитрию Никитченко государственные награды России. Приказ о награждении старшины роты, в 1995 воевавшего за взятие чеченского поселка Шатой, был подписан еще 6 лет назад Борисом Ельциным. И только сейчас, по словам консула, награды нашли своего героя. С этого дня прошедший через чеченскую войну украинский милиционер будет носить на груди орден Мужества и медаль Суворова.
Сейчас героические эпосы не популярны. Подвиги оставили истории. А понятие героизма стало почти архаичным. Не потому, что этого нет. А потому, что каждое время диктует свои правила. Таких, как Дмитрий Никитченко, в России много. Живых и мертвых. Нашему герою повезло. Он стал героем и при этом умудрился выжить. Призванный в армию за несколько месяцев до развала Союза, Дима только полгода отслужил в Украине, потом был Берлин и сверхсрочная служба в России. В Чечню его откомандировали из-под Курска. Двадцатитрехлетний старшина роты в числе других сопровождал колонны с боеприпасами в Грозный. Не раз приходилось отражать нападение. Самый крупный бой был при взятии Шатоя. Тогда из сорока солдат роты в живых осталось только десять. Прапорщик милиции Дмитрий Никитченко, который вот-вот отметит свое тридцатилетие, говорит, что тогда ему просто повезло.
Срок службы в Чечне истек. И сразу Дима поехал домой – на время, рассчитывая вернуться в Курск и продолжить службу. Только тогда его мама узнала о том, где он был последние четыре месяца, а узнав, попросила, чтобы сын оставил службу. Кстати, письмо из Чечни он ей все-таки написал – не написал всей правды. И что было в этом письме, Любовь Дмитриевна до сих пор не знает. И, быть может, не хочет знать.
Сейчас Дмитрий Никитченко признается, что стал героем из материальных соображений. Побывавшим в Чечне военным тогда обещали квартиры вне очереди – только так он мог обзавестись собственной крышей над головой. Но четыре месяца ада сместили акценты, если не убрали их вовсе. Придя с войны, делать карьеру военного украинский герой не захотел. Кстати, до сих пор живет с родителями. Героев другой страны в Украине не жалуют и квартиры вне очереди не дают (то же справедливости ради стоит сказать и о российской стороне). Сейчас Дмитрий говорит: если бы начать все сначала, не пошел бы в Чечню воевать. Кто в этой войне прав, кто виноват, он уже не знает. Говорит только: будущего сына военным видеть не хотел бы.